В ходе торжественной церемонии открытия V Азиатских игр были продемонстрированы образным языком искусства страницы из славной истории туркменского народа. Одна из частей красочного действия была посвящена Машат-Мисриану. С помощью визуальных спецэффектов была воссоздана сцена, как на морское побережье Каспия подплывают лодки с отважными покорителями стихии. Это историческая область, где жили туркмены, также именовалась Дехистан. Не только те, кто присутствовал в тот вечер на трибунах главной арены Игр, но и огромная телеаудитория во многих странах мира увидели и знаменитые и хорошо узнаваемые мавзолеи, минареты и другие шедевры средневековой архитектуры, сохранившиеся в северном регионе нашей страны. Это уже Куняургенч – столица еще одного государства, основанного нашими далекими предками… 2. Дехистан – оазис былых времен В Средние века Каспийское море, которое тогда называлось Хазарским, бороздили парусные суда многих народов, чьи земли имели выход в его акваторию. Туркмены, жившие на восточном побережье Хазара-Каспия, также были опытными мореходами и умелыми рыбаками, ведь рыба была их основной пищей. На юго-восточном побережье трудно найти населенный пункт, жители которого в какой-то степени не были бы заняты рыболовством. Такие места, как устья Атрека, Карасу, Горгана, были богаты разнообразной рыбой, что издавна и привлекало людей основывать здесь свои поселения. Историческая область в юго-восточном Прикаспии, которая в древности именовалась Гирканией, в средние века – Дехистан, или Машат-Мисриан. Это очень старинный земледельческий оазис, где с конца III тысячелетия до нашей эры вплоть до XIV века нашей эры, то есть на протяжении примерно трех тысяч лет почти непрерывно функционировала широко разветвленная ирригационная сеть. Многочисленные археологические памятники этого края напоминают о том, какой это был урбанизированный район до тех пор, пока не иссякли питавшие его водные источники. Крупнейший населенный пункт средневекового Дехистана распложен в 60 километрах от берега Каспийского моря. Это Машад-Мисриан, или Дехистан – город, носивший двойное название, причем Дехистаном в средние века именовался не только административный центр площадью около двухсот гектаров, но и вся густонаселенная провинция с целой сетью городов-крепостей и маленьких деревень. На современных географических картах эта часть Юго-Восточного Прикаспия до самых предгорий Копетдага называется Мисрианским плато. В XX веке этот район не был освоен, то есть исторический ландшафт сохранился там в состоянии естественной консервации, наступившей в результате многовекового опустынивания оазиса, покинутого людьми. Следовательно, и поселения далекого прошлого с их архитектурой, сложной ирригационной сетью, некогда возделанными полями и садами уцелели до наших дней в несравнимо лучшем виде, чем там, куда был проведен канал и где раскинулись современные сельскохозяйственные угодья. То, что сохранилось до наших дней – это, в основном, постройки XI-начала XIII века, когда Дехистан входил в состав государства Великих Сельджуков, а затем – государства Хорезмшахов, созданных туркменами. В тот период здесь строились монументальные здания из жженого кирпича, получили широкий размах различные ремесла. Об этом свидетельствуют многочисленные находки археологов, среди которых выделяются великолепные образцы фаянсовой посуды с глазурованной росписью. После монгольского нашествия весь этот край постепенно угасал из-за перемещения караванных путей в другие места, а полное запустение случилось в результате разрушения плотины на реке Атрек, позволявшей питать ирригационную сеть оазиса. Руины Мисриана до сих пор окружены сохранившейся в целом двойной крепостной стеной с многочисленными башнями и рвом – наглядными следами мощной фортификации. Внутри шахристана (защищенной стенами основной части города) возвышаются на 18-20 метров четыре вертикали, хорошо видные издалека на равном пустынном ландшафте. Две из этих вертикалей являются пилонами монументального портала соборной мечети начала XIII века. Соединявшая их арка рухнула в начале XX века, но ее успел запечатлеть первый человек с фотокамерой, попавший сюда в 1902 году – это был русский военный инженер Борис Кастальский. Две другие доминанты – это минареты, имеющие круглый ствол и сохранившиеся лишь наполовину своей первоначальной высоты. Северный минарет считается самым старым – судя по уцелевшей на нем надписи, он был построен зодчим Али бин Зийядом в 1004-1005 годах вместе с мечетью, которая полностью разрушена. Известно даже имя заказчика – это некий Абу Джафар Ахмед. Второй минарет возведен в 120 метрах южнее, но почти через 200 лет, близ угла упомянутой соборной мечети. Это была мечеть дворового типа с колонными галереями. Ее главное здание, от которого остались два пилона, имело квадратный зал с купольным покрытием. Отделка обоих пилонов сочетает фактуру кирпичных кладок с богатым орнаментальным убранством из фигурно отесанных кирпичей со вставками голубой глазури. В нем преобладают стилизованно-растительные мотивы и надписи, где упомянуты имена шаха Мухаммеда II и мастеров-строителей. В Мисриане были еще как минимум четыре мечети: две – в шахристане и две – в окружающем его ремесленном пригороде-рабате. Только на фотографиях сохранился облик загородной праздничной мечети-намазга в северном рабате: она была разрушенная в середине XX века. Остатки другой мечети с минаретом вскрыты в результате раскопок. Еще одна известна благодаря зарисовкам и фотографиям, сделанным исследователями в конце XIX-начале XX века. Караваны шли через Дехистан на протяжении многих столетий, поэтому не удивительно, что здесь было построено множество караван-сараев. Да и сами дехистанские города выросли во многом благодаря длительному существованию торговой артерии, пролегавшей через долину между Каспийским морем и хребтом Копетдага. К концу XI века сформировался наиболее характерный для архитектуры всего Хорасана и соседних областей тип постоялого двора. Планировочная схема этих прямоугольных или квадратных, но всегда симметричных сооружений, включает внутренний двор, обведенный по периметру помещениями для постояльцев, складами, навесами для вьючных животных и фуража. Остатки двух крупных караван-сараев такого типа лежат в южном и восточном рабадах Дехистана. В примыкавших к Мисриану с четырех сторон рабадах сохранились следы ремесленных кварталов, множество остатков гончарных мастерских. В южном рабаде располагались садово-парковые сооружения и базарная площадь, а в западном остались следы плотной жилой застройки. Наиболее густонаселенными были восточный и южный рабады: здесь протекали оросительные арыки и магистральный канал, с избытком обеспечивавший город водой. В Дехистане было также медресе, единственное из известных в Туркменистане, относящееся к домонгольскому периоду. О высоком уровне развития городской культуры в Дехистане свидетельствует его благоустройство: установлено наличие в нем системы водоснабжения и канализации, бань, кирпичных мостовых. На территории древнего кладбища Машад в семи километрах от городища сохранилось несколько средневековых мавзолеев и одна маленькая поминальная мечеть Машад-ата, служащая важной местной святыней. В ряде публикаций ХХ века её нередко ошибочно именуют Шир-Кабир, но это название относилось совсем к другой мечети – к той, что стояла в северном рабаде Мисриана. Они действительно были чем-то похожи: обе представляли собой кубовидный объем, увенчанный куполом. Первоначальным строительным материалом мечети Машад-ата служил квадратный сырцовый кирпич. В XII веке, а затем в позднем средневековье (возможно, в XVII-XIX веках) обветшавшее здание дважды реконструировалось. Весь четверик мечети одевался в «рубашку» из жженного кирпича, из которого был также вновь возведен купол. В интерьере сохранились отдельные фрагменты IX-X веков, к которым относится уникальный резной михраб. Он состоит из трех вписанных друг в друга ниш, полностью покрытых глубокой резьбой по ганчу со стилизованно¬-растительным орнаментом и арабскими надписями куфическим шрифтом. Несколько лет назад этот михраб, как и весь интерьер зала были подвергнуты реставрации. Одновременно на холме перед входом в мечеть провели археологические раскопки. В результате под метровыми завалами грунта обнаружился аккуратно вымощенный двор с бассейном-хаузом посередине. Вокруг этого двора располагались помещения суфийской обители-ханака, где в XI-XII веках жили монахи-суфии. Многочисленные предметы их обихода - от тяжелых мельничных жерновов до бронзовых светильников, керамической посуды и стеклянных пузырьков для благовоний составили большую коллекцию археологических находок. Через Дехистан пролегал караванный путь из Хорезма в Персию, что было средствами художественной выразительности воплощено во время церемонии открытия Игр «Ашхабад 2017». Путь пролегал вдоль нынешнего русла Узбоя, а в далеком прошлом – протока Амударьи, который впадал в Каспий. Средневековый арабский историк ал-Макдиси назвал двадцать четыре дехистанских селения, но археологи выявили около сорока, причем некоторые по размерам не уступают средневековым городам. Высоко развитая фортификация, художественные достоинства, исполнительская техника и количество монументальных памятников Дехистана ставят эту провинциальную область в один ряд с такими столичными центрами городской жизни, как Мерв, Гургандж, Самарканд. Более того, в отличие от городов Хорасана с его преимущественно сырцовыми сооружениями, здесь уже около тысячи лет назад широко использовался жженный кирпич – не только в общественных зданиях, но и в жилых домах горожан, что свидетельствует о высоком жизненном уровне местного населения. По мнению специалистов, знакомство даже с некоторыми памятниками Мисриана и Машада показывает, что архитектура Дехистана как крупного историко-культурного района с богатым прошлым, несомненно, имела свой характерный облик, свои особенности, свой стиль. С тех пор, как в 1991 году вся территория древнего оазиса в Прикаспии была объявлена Государственным историко-культурным заповедником, он не раз становился объектом раскопок туркменских археологов и их коллег из Франции и Испании. Самые любознательные туристы из многих стран мира едут в эту суровую ныне местность, чтобы своими глазами увидеть яркие свидетельства высокого уровня средневековой культуры Туркменистана. 3. Куняургенч – город мастеров и мудрецов Куняургенч, в летописях древности называвшийся Гурганджем – это крупнейший археологический комплекс на севере Туркменистана, на левом берегу старого русла Амударьи. Он представляет собой обширную зону охраняемого ландшафта с множеством руин и относительно целых памятников, примыкающую к современному городу Куняургенчу. Когда-то в Гургандже творили великие мыслители Востока ал-Бируни, ал-Хорезми, Авиценна, здесь был главный оплот сопротивления войскам Чингисхана. Куняургенчские туркмены сохранили в своей памяти не только богатый фольклор, но и исконные ремесла, многие черты традиционного образа жизни. Несколько куняургенчских святынь – прежде всего, мавзолей суфийского шейха Наджмеддина Кубра с прилегающим древним некрополем, которые в народе называют «Уч юз алтмыш» («Триста шестьдесят»), напоминает о числе погребенных здесь святых и до сих пор служит центром притяжения паломников-мусульман даже из самых отдаленных стран Азии. Но главные достопримечательности прославленного в прошлом города мастеров-строителей, художников и декораторов – это построенные ими на века архитектурные жемчужины. Их появлению предшествовала долгая эволюция строительного искусства и художественной культуры древней туркменской страны, располагавшейся в одном из самых благодатных уголков Центральной Азии. Время основания Куняургенча еще не установлено. Раскопки холма, известного ныне под названием Кыркмолла, выявили контуры мощной античной крепости, возведенной на более ранней культурной толще с керамикой V-II веков до н.э. Существует легенда, объясняющая происхождение названия (в дословном переводе с туркменского «сорок мулл»), согласно которой на этом месте стоял огромный и красивый дворец, где 40 мудрецов обучали наукам 40 тысяч учеников. Считается, что это место связано с большим медресе, который называют академией Мамуна, или библиотекой Хиваки. Несомненно, что здесь находилось первоначальное ядро города с хорошо развитой фортификацией. Это лишь подтверждает предположение ученых, что именно Ургенч в транскрипции Урва (или Урга) упоминается в Авесте. О том, что люди обживали эту территорию в I тысячелетии до нашей эры, свидетельствует и Бехистунская надпись царя Дария I, в которой фигурирует Хорезм как одна из двадцати трех стран, подвластных Ахеменидам. В китайских хрониках эпохи Хань (I век н.э.) также есть сообщение об Ургенче в транскрипции Юе-гань. Следующее упоминание, опять же в китайских источниках, относится к VII веку. В этот период началось возрождение Хорезма, вернувшее жизнь в города, где она по каким-то пока неведомым нам причинам замерла еще в IV веке: это левобережные Куняуаз, Измыкшир, Диярбекир, Шасенем и другие. В 712 году весь Хорезм завоевали арабы, после чего Куняургенч (Гургандж) стал называться на арабский лад Джурджанийа. Он быстро рос, так как занимал выгодное положение на перекрестке торговых путей с юга на северо-запад – к реке Волге, и на восток – в Монголию и Китай. При Саманидах столицей области был правобережный город Кят, где правила местная династия хорезмшахов на правах вассальства. В левобережной части Хорезма с главным городом правили наместники, поставленные Саманидами. Со временем они объявили свое владение независимым от Кята, что привело к отделению севера от юга. В 995 году эмиру ал-Мамуну ибн-Мухаммеду удалось завоевать Кят, свергнуть домусульманскую династию, снова объединить Хорезм и перенести титул хорезмшаха на свой род. В начале ХI века, наполненного грозными, кровавыми военными событиями, дальними походами и сложными политическими интригами, царствование Мамуна I после кратковременного пребывания на троне его старшего сына Али ибн-Мамуна сменяется блестящим периодом правления другого его сына – Мамуна ибн-Мамуна. Именно при нем в Гургандже, затмившем славу Бухары – столицы поверженных Саманидов, сложился уникальный круг ученых придворной «Академии». Ее украшением были великий энциклопедист Абу Рейхан Мухаммед ибн-Ахмед ал-Бируни (973-1050) и гениальный естествоиспытатель, врач и философ Абу Али ибн Сина (980-1037), известный на Западе как Авиценна. Этот блистательный период в истории города, который нашел отражение и в театрализованной постановке на открытии Игр, продолжался до тех пор, пока просвещенный монарх Мамун II не погиб в 1017 году, когда Хорезм завоевал султан Махмуд Газневи. А еще через четверть века победоносные Сельджуки захватили власть над всеми владениями Газневидов. В 1097 году произошло событие, положившее начало последней и самой яркой династии Хорезмшахов – Ануштегинидов. Владетелем Хорезма Сельджуки назначили Кутб ад-дина Мухаммеда I. Он правил 30 лет и до самой смерти был верноподданным султана Санджара, который затем утвердил на престоле хорезмшахов его сына Атсыза. Он постепенно подчинил всю северо-западную часть Центральной Азии. Его внук Текеш ибн Иль-Арслан в 1194 году расширил свои владения до размеров средневековой империи. Сын Текеша Ала-ад-дин Мухаммед II завершил оформление государства великих хорезмшахов, которое при нем достигло наибольшего могущества: оно простиралось от северных районов Прикаспия до Персидского залива и от Кавказа до Гиндукуша. Весь этот блестящий период Гургандж был имперским центром, в котором процветали искусства, ремёсла и торговля. Яркие следы хорезмшахской эпохи остались на городище Куняургенча в виде археологических и архитектурных памятников. Среди них – два шатровых мавзолея, которые называют по-разному, потому что сами они не сохранили никаких надписей с указанием каких-либо конкретных имен. Первый, более ранний, условно принято называть мавзолеем хорезмшаха Иль-Арслана, однако в народной традиции бытует название Пахрази-мазар по имени жившего в Гургандже знаменитого ученого-энциклопедиста Фахр ад-Дина Рази. По общему признанию специалистов, это старейшее из уцелевших зданий столицы – одна из самых выдающихся построек всей домногольской Центральной Азии, сочетающая в себе уникальные особенности, технические и художественные, с идеями и образами будущей, еще не воплощенной архитектуры. Вот почему уже несколько поколений искусствоведов на протяжении последних ста лет снова и снова возвращаются к этому миниатюрному и неповторимому чуду средневекового зодчества, пытаясь разгадать тайну его происхождения и гармонии его простых форм, пропорций и облицовки. Второй мавзолей ставит перед учеными не меньше, если не больше вопросов. У него тоже два названия. В народной традиции – это мазар Шарап баба, или Геок-гумбез (Голубой купол), но письменные источники недвусмысленно указывают, что это ничто иное как мавзолей хорезмшаха Текеша, сына Иль-Арслана, который еще при жизни возвел себе усыпальницу в комплексе с большим медресе. Раскопки подтвердили, что возвышающийся ныне в гордом одиночестве мавзолей, увенчанный куполом в виде конуса, изначально был частью какого-то большого здания, от которого остались только несколько участков фундамента. Как бы то ни было, до нас дошло в почти полной сохранности величественное монументальное сооружение, не имеющее себе равных по оригинальности замысла и мастерству исполнения, смелости инженерной мысли, красоте деталей и изяществу внутреннего убранства. Здесь многое необычно и, на первый взгляд, не вписывается в каноны архитектуры того времени. Однако, если сопоставить эту постройку с другими памятниками исламского мира от Малой Азии и Закавказья до границ Китая и Индии, можно увидеть, как органично связана она со многими из них, в чем-то развивая, а в чем-то предвосхищая лучшие достижения безвестных мастеров строительного искусства. Из средневековых письменных источников известно, что в Куняургенче (Гургандже) стояли здания упомянутой «Академии Мамуна», медресе и библиотеки Низам ал-Мулька, медресе Мухаммеда ан-Несеви, Шихаб ад-дина Хиваки, мавзолей имама аз-Замахшари, не говоря уже о дворцах, мечетях, караван-сараях и городских воротах. В Куняуренче хорошо изучены руины соборной Джума-мечети XI века, от которой сохранились множество каменных баз огромного колонного зала и фундамент минарета, но впоследствии они не раз перестраивались и подновлялись. Именно здесь, согласно легенде, могли одновременно читать намаз 40 тысяч мусульман. Минарет этот был построен тысячу лет назад – свинцовая плита, найденная здесь местными жителями в конце XIX века, гласит, что строительство велось по приказу хорезмшаха Мамуна в 1011 году. Домонгольская часть города (Даш-кала) занимает южную половину городища. Здесь установлено местоположение трех из четырех городских ворот. Средневековые авторы пишут о множестве кварталов и двух правительственных дворцах, об увеселительных садах в окрестностях и о большом канале, пересекавшем Гургандж. Почти никаких следов от них не осталось, лишь местами на высоту до пяти метров возвышаются сильно оплывшие стены Таш-калы. В 1221 г. после полугодовой осады город был взят и разрушен монголами. Однако, благодаря своему удобному местоположению Гургандж, который стали называть Ургенчем, сравнительно быстро смог возродиться и сохранить значение торгово-ремесленного и административного центра. Колоритную картину его жизни воссоздали в костюмированной постановке с живописными декорациями постановщики и артисты незабываемого шоу на Олимпийском стадионе. Войдя в состав улуча Джучи, а затем став почти независимым в системе золотордынского ханства, Хорезм вступил в благополучную фазу, продолжавшуюся вплоть до походов Тимура. Об этом свидетельствует великий арабский географ и путешественник Ибн-Баттута, прибывший в Ургенч в 1333 году и назвавший его самым большим и процветающим туркменским городом. Это действительно был едва ли не самый блестящий период его истории. Особую роль в развитии Ургенча в первой половине XIV века сыграли местный правитель Кутлуг-Тимур и его жена Тюрабек-ханым. Под их патронажем была проведена реставрация уцелевших памятников домонгольского времени, закончен, или подвергнут капитальному ремонту минарет XI века при загородной мечети-намазга, ставший одним из самых высоких сооружений в мире. При них же застроена значительная площадь в пределах городской стены, сохранившаяся в виде вала протяженностью до 10 километров, но теперь частично стертого с лица земли. Она тянется на север от крепости Ак-гала, огибает всю территорию нынешнего заповедника и поворачивает на юг к крепости Хорезм-баг. У ее южной стены протекали воды Амударьи (канал Дарьялык). В этот же период был построен мавзолей Тюрабек-ханым – настоящий шедевр средневековой архитектуры, сохранившийся до наших дней. Он сочетает в себе изящество и монументальность, безудержную игру цвета в классических арабесках, представляющих собой филигранные мозаичные панели. Со вкусом и чувством меры зодчие использовали здесь блеск глазури в строгом обрамлении благородной матовой терракоты облицовок из шлифованных кирпичей. Никогда раньше архитектура Центральной Азии не знала такого роскошной декорации, такой творческой свободы в организации пространства, подчиненного решению единой художественной задачи. Кутлуг-Тимур умер в 1335 году, увековечив себя в надписи на минарете, который с тех пор носит его имя. С его временем связано еще несколько куняургенческих памятников, среди которых и так называемые ворота караван-сарая, и мавзолей-ханака Наджмеддина Кубра. Однако в 1388 году случилась новая катастрофа – Тимур подверг Ургенч опустошению, разгромив большинство построек и угнав оставшееся население в Самарканд. Но самое главное, Тамерлан вывез отсюда целые артели мастеров-архитекторов и строителей, которые потом возвели для него прекрасные здания Самарканда. После этого события древний Ургенч уже не оправился, хотя не раз предпринимались попытки его восстановления. С XV века начались процессы глобального характера, мешавшие возрождению города, – русло Амударьи изменилось, и река отошла от города почти на 40 км. К тому же развитие морских путей между Европой, Индией и Китаем, а также открытие Америки привело к постепенному исчезновению трансконтинентальной караванной торговли и вызвало общий упадок экономики Центральной Азии, оказавшейся с тех пор на периферии мировой цивилизации. Спустя еще почти столетие общий упадок усугубился полным обезвоживанием окрестностей, и населению Ургенча пришлось покинуть родные места. В 1646 г. хивинский хан Абулгази позволил им поселиться в 190 км к юго-востоку, между Хивой и основным руслом Амударьи. Там и был основан новый город, который также получил название Ургенч, а развалины некогда великого Гурганджа с тех пор именуются Старым Ургенчем (по-туркменски – Куняургенч). Жизнь стала возвращаться сюда после того, как в 1831 г. севернее мавзолея Наджм ад-дина ал-Кубра был прорыт обводнительный канал Хан-яб. У его берегов сложился небольшой поселок сельского типа, ставший основой нынешнего города Куняургенча. ...Проходят годы и столетия, но истинное искусство не увядает, а напротив, высвечивается все новыми гранями. И оценить сполна гений безымянных куняургенчских зодчих мир смог только в ХХI веке, включив этот исторический город в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО. Это случилось летом 2005 года, ровно через 20 лет после того, как был создан Государственный историко-культурный заповедник «Куняургенч». С тех пор идет планомерная работа по изучению, консервации и реставрации многочисленных исторических объектов в пределах охранной зоны, поставлены на учет все выявленные памятники, причем не только в черте городища, но и во всем Дашогузском велаяте. Мир неузнаваемо изменился, но старые традиции зодчества оказались востребованы в нынешней эпохе цифровых технологий и компьютеров, что постарались донести до зрителей и создатели масштабного представления на церемонии открытия Азиады-2017. Мастера-строители в Куняургенче есть и сегодня – это их руками отреставрированы практически все сохранившиеся на городище памятники средних веков, благоустроены прилегающие к ним участки, что упрощает доступ для туристов и паломников. Величина и значение этого города в истории Востока, художественная ценность сохранившихся в нем памятников старины привлекают все большее внимание исследователей и путешественников. Это значит, что куняургенчский ландшафт со всеми его строениями, руинами и пока немыми холмами не только сохранится как заповедный уголок, но и обрастет современной инфраструктурой, достойной эпохи независимости Туркменистана.